Пепелище славы - Страница 87

И, тем не менее, все выглядело так, словно этим световым пятном коридор и заканчивается.

Еще долго Орогу пришлось карабкался через громоздящиеся на пути завалы, прежде чем он добрался до непонятного света и увидел, как дорога, на которую он возлагал столько надежд, обрывается в никуда.

Грандиозность открывшейся картины захватывала и устрашала одновременно. Орог видел перед собой следы одного из самых дерзновенных творений разума. И вместе с ними - свидетельства ужасной катастрофы, в единочасье обратившей в руины труд сотен лет и десятков поколений.

Когда-то сердцевина лабиринта представляла собой гигантский зал. Мосты, лестницы, галереи - целые висячие улицы и площади заполняли его огромное пространство объемным каменным кружевом, а внизу переливалось светом отраженных огней озеро.

Теперь полость внутри горы стала еще больше. Стены рухнули, увлекая за собой чудесный подземный город. О бывшем озере напоминали лишь многочисленные лужи, подпитываемые ручейками: глубокая пропасть, разверзнувшаяся по дну, поглотила его почти без остатка.

Далеко на другой стороне виднелся противоположный край излома и разбросанные по нему темные жерла больших тоннелей, ведущих на север.

Орог скрипнул зубами от злой досады. Вот он, проход дальше. Он видит его собственными глазами, только вот толку с того…

Чтобы попасть туда, не хватало самой малости: умения летать.

Тем временем события в "тронном зале" приобретали нешуточный оборот. Центром всеобщего внимания являлись Харлак и Ривендор, уставившиеся друг на друга, словно два кота, вот-вот готовые вцепиться друг в друга. Причиной послужило заявление полуорка о том, что в сложившейся ситуации глупее, чем оставить в лагере трех потенциальных соглядатаев, только пригласить явившихся "ушастых" непосредственно в рудник. Реакция эльфа последовала незамедлительно.

- Эй, вы чего… - беспокойно рванулся Мардок, вклиниваясь между ссорящимися.

- Совсем головы нет, - зло прокашлял Шенгар, но вмешиваться благоразумно не стал.

Миротворческие порывы Черного Клинка были наказаны немедленно.

- Это вопрос чести! - рявкнул ему Ривендор в одно ухо.

- Это вопрос безопасности! - прошелестел Харлак в другое.

Откуда у стройного эльфа хватило сил оттолкнуть прочь здоровенного урук-хая, оставалось только гадать. Видимо, тот просто не ожидал от хлипкого "ушастика" подобной прыти.

И все же, усилия Мардока не остались совсем бесплодными. Слово "честь" сработало наподобие магического щита, воздвигающего вокруг эльфа и его неприятеля непреодолимую священную стену. Орки, уже готовые прийти на подмогу товарищу с оружием в руках, разом поостыли и отступили, продолжая лишь угрюмо наблюдать за дальнейшим развитием событий. Вопросы чести были для них достаточно серьезными, чтобы право на ее защиту имело даже такое нелепое создание, как длинноухий. Ривендор и не подозревал, насколько поднялся в глазах урук-хаев, едва упомянув это волшебное понятие.

Спровадив непрошеного доброжелателя, эльф обернулся к своему противнику. В его глазах, вместо привычного оттенка теплой бирюзы, разверзались бездонные сине-зеленые пучины штормящего моря.

- А теперь повтори, что сказал, - угрожающе проговорил он.

- Повторю, ушастик. Что ты и вся твоя компания в первый же удобный момент сбежите к своему племени. И разболтаете все, что вам известно.

- Так слушай меня теперь, урук-хай, - воскликнул золотоволосый воин. - Я помогал вам по доброй воле из искренних убеждений, и порукой в том - мое слово. Что касается моих спутников, то их нахождение в этих пещерах - последствие моей страшной ошибки. Но даже несмотря на то, что положение их вынудило так поступить, они не опустятся до того, чтобы предательски обмануть предоставивших им кров и пищу. И за это я тоже готов дать слово. Ты сомневаешься в его надежности, Харлак?

- Ходят слухи, ты потому к нам и подбиваешься, что уже запятнал свою честь так, что даже длинноухие брезгуют якшаться с тобой, - холодно бросил полуорк.

Кипятящийся эльф стал вдруг каким-то отрешенно-спокойным, едва ли не равнодушнее своего хладнокровного неприятеля.

- Я не знаю ваших обычаев, - обыденным тоном произнес он. - У нас оружие выбирает вызываемый. Но ты можешь выбрать в любом случае. Мне все равно.

- У нас дерутся тем, что есть, - презрительно отозвался Харлак, высвобождая из петель два тяжелых окованных железом топора - наследство злосчастного Черного Солнца.

- Значит не будем тратить время, - отозвался эльф, с характерным стальным лязгом извлекая из ножен верный клинок.

Пусть подробные описания поединков остаются на совести скрупулезных летописцев, скрипящих перьями в скукоте пыльных келий. Противники рубились безжалостно и жестко. Лезвия Харлаковых топоров рассекали воздух со скоростью молнии и неумолимостью снежного бурана. И ветром, неуязвимой бесплотной тенью растворялся Ривендор из-под их кажущихся неминуемыми ударов.

- Да ушастый с ним просто играет! - удивился Мардок, приглядевшись к происходящему. Как и большинство орков (кроме Шенгара и недобитых остатков Черного Солнца), он видел эльфа в деле впервые и оказался безмерно удивлен, что это хрупкое существо способно так легко сражаться с врагом серьезнее мухи.

Увлекшись комментариями, он едва не упустил момент, когда один из топоров, вывернувшись из руки владельца, прогремел по полу, приземляясь далеко за линией молчаливых наблюдателей. Двое урук-хаев, стоящих на пути, едва успели увернуться от этого "метательного снаряда".

Лишившись топора, Харлак оказался перед шустрым эльфом в заведомо невыигрышном положении.